«Турецкий гамбит» - одно из лучших акунинских произведений. Если брать чистую детективную составляющую – пожалуй, и вовсе лучший. Плюс колорит, плюс, как всегда, вкусный стиль и рельефные герои. Ставить «Гамбит», думал я – одно удовольствие. Положительный результат обеспечен – если режиссер не окончательный балбес, он такой материал не способен загубить окончательно. Но что известно о Джайнике Файзиеве? Немного, прямо скажем, несмотря на обилие интернетовской и прочей информации. Узбек. Клипмейкер. Друг Константина Эрнста. Все это могло бы насторожить – но как-то не насторожило. И зря. Все три перечисленных параметра сработали против фильма, в итоге.

Впрочем, обо всем по порядку.
«Турецкий гамбит» - второй по хронологии акунинский роман так называемого «фандоринского цикла». Первый – «Азазель» - как мы помним, окончился грандиозной трагедией в жизни Эраста Петровича Фандорина, титулярного советника, гения дедукции. Потеряв возлюбленную, Эраст Петрович бежит от света – но не в монастырь, а на фронт, в Сербию, воевать против турок (куда же еще православному податься – а Фандорин, так сложилось, православный, вопреки родословной). Турки захватывают его в плен. Он бежит, по пути узнавая невероятно ценный секрет: в армии русских действует тайный агент турок Анвар-эфенди, задача которого – заманить противника в ловушку возле Плевны. По пути в расположение русской армии Фандорин встречает молодую девушку (это у него второе по интенсивности занятие – девушек встречать. После дедукции). Юную особу зовут Варя Суворова, и она направляется тоже в русское стойло… Пардон, ставку. В расположение армии, то есть. Там служит ее жених Петя Яблоков, вихрастый телеграфист удивительно идиотского вида. В общем, никуда Варе не деться – судьба ей с Эраст Петровичем ловить Анвара-эфенди.

Сценарий к фильму писал сам Борис Акунин, поэтому отношение к оригиналу – весьма бережное. Но готовый сценарий попадает в руки режиссера. И тут мы логически возвращаемся к господину Файзиеву. К трем его ипостасям, ранее нами выделенным.

Он узбек. Это не преступление. Более того – в некотором роде, это счастье. Моя бы воля – был бы узбеком во всех отпущенных мне жизнях и (уверен!) горя бы не знал. Итак, само по себе узбекское происхождение Файзиева не является предосудительным. Плохо то, что как таковой, он слабовато чувствует акунинский исторический материал. Противостояние русских и турецких – это противостояния православия и ислама. Так это было в течение нескольких веков. Попутно, ясно дело, русские надеялись у турок проливы оттяпать, но это уже сопутствующие обстоятельства. Не в том дело. У Акунина, при всем его показном космополитизме, текст исполнен с точки зрения российского, то есть – православного патриота. Быть таковым Файзиев не в состоянии органически. И он становится космополитом куда более последовательным, нежели сам Акунин. От православия в фильме остаются только бакенбарды государя императора да чей-то некстати мелькнувший нательный крест. Хорошо это или плохо? Не знаю. Может, мы благодарить его должны за то, что он избавил нас от акунинского «шовинистического угара»…

Он клипмейкер. Это многое объясняет. То есть, Файзиев делает именно то, что умеет. Два часа беспрерывных клипов, сменяющих друг друга, словно голые девки в «Мулен Руже». Как говорится – шик, блеск, в башке треск. Очень много неоправданной суеты, мельтешения (которое благожелательно настроенный зритель, впрочем, легко может назвать «буйством красок» или «пиршеством действия»). А главное – очень много компьютерной анимации. Создатели фильма об этом говорят с гордостью, а как по мне, гордиться тут особо нечем. Ведь не «Властелина колец» делали, в самом деле. Хотя может такая задача и стояла перед Файзиевым – сделать, как Джексон.

Он друг Константина Эрнста. Это – последний кирпич в стене. Файзиев, как человек, проработавший под руководством Эрнста несколько лет, снявший «Старые песни о главном» и прочие красочные проекты первого канала, оказался навсегда зараженным этой псевдобарочной и неолубочной стилистикой. Которая в истории о Фандорине совершенно неуместна, право слово.

Смешно, но после всего сказанного обвинительный приговор фильму Файзиева вынесен не будет. Потому что это все-таки очень зрелищный и динамичный фильм. Это настоящее авантюрное кино по-российски (что бы это ни означало). Просто оно коробит любителя Акунина – но кто им виноват, этим любителям, что они читают всякие книжки. Глупо сравнивать фильм с первоисточником – слишком разные жанры, слишком «литературен» первоисточник. Проза Акунина самоценна. А кроме того, в романах о Фандорине есть еще и захватывающий сюжет. Совмещается это в массовой культуре редко, поэтому литературная продукция всегда была либо пригодна для кассового кино, либо нет. Проза Акунина – доброкачественный гибрид. В ней есть и пригодность, и непригодность для экранизации. Фильм, сделанный по ней, неизбежно будет существенно отличаться по духу от первоисточника. Файзиев не мог сделать невозможного. Эта задачка и Питеру Джексону не покорилась с его «Властелином колец». Вон, любители Толкиена до сих пор его анафеме предают.

А еще фильм очень спасает отличный кастинг (просто первоклассный кастинг!). Почти все типажи - на своих местах, именно такими их по книге и представляешь. А особое спасибо - за то, что отдельные актеры еще и играют замечательно. Невероятный Гоша Куценко в роли турецкого полковника, завсегдатая парижского кафе "Прокоп". Бравый Дмитрий Певцов в роли гусара Ипполита Зурова - с усами, пенящимися, как "Тайд", харизматичный до черта. Ольга Красько в роли Вари Суворовой - отличная психологическая работа при полном внешнем соответствии архетипу "русской девушки". Ну, и Александр Лыков в роли я не помню как его зовут. В общем-то, и Егор Бероев как Фандорин неплох. Но Илья Носков из "Азазели", как по мне, получше был, а Меньшиков из "Статского советника", я надеюсь, их обоих покроет, как Краснодарский край - Швейцарию (метафора не моя - украдена у Жванецкого).

И вдогонку - нечто глубоко личное. Болгарское. Мои предки - оттуда родом. Более того: родом они из Плевны, причем мой прапрадед "сделал ноги" оттуда как раз в тот момент, когда Фандорин охотился за Анваром-эфенди. Так что в кино я шел с особым чувством. Как говорится: "Увидеть Плевну и умереть". Ну, увидел. И жив, как видите. Нечего там смотреть, болгарского. Плевна как Полевна - правильно мой прапрадед оттуда уехал, я думаю. Снимали, как уверяет Файзиев, на реальной натуре. Не очень кучеряво там люди живут, я вам доложу...

Вот вам и весь болгарский дискурс, а с ней - и рецензии конец.

Джон Сильвер